У тебя уевая жизнь. Ты живешь в Пердяевске на территории страны с непонятным названием, твой завод давно разворован до стен, у тебя нет семьи, а если есть, лучше бы не было, ее нечем кормить. Ты каждый день включаешь свой хуевый советский телевизор, с трудом настраиваешь его и смотришь, как в Москве не хватает площадок для выгула собак, как столичные власти серьезно озабочены проблемой ожирения москвичей. Ты продаешь свой хуевый телевизор, достаешь из матраса свои хуевые последние деньги и покупаешь себе билет в мечту. В один конец.
Ты выходишь на улицу с Казанского или Ярославского вокзала, в руках сумка с носками и новыми кроссовками, пакет с домашними пирожками и документами. Возможны варианты. Ты идешь отлить за ближайшие гаражи, красное на желтом, моча
перемешанная с кровью. Тебя порезали крепкие парни в кожанках,
ты лежишь на снегу с дырой в спине, нет больше ни пирожков, ни
документов.Или ты решил выпить за здоровье столицы с каким-то привокзальным добряком, через несколько часов на улице у тебя трясутся руки и язык, сердце стучит где-то очень далеко и грустно, ты не можешь сказать ни слова и думаешь, что ты в Новокузнецке. Или тебя встречает Дядя Степа, выбивает зубы и рвет твои розовые, как мечты, документы. Все, Москва съела тебя, ты бомж.
Работал на стройке, упал с лесов, сломал ногу. Оставил в залог документы и забыл адрес. Напился на улице, отморозил стопы. Отравился паленкой и сошел с ума. Или просто пропил квартиру, обманули риелторы, выгнали родственники. У Москвы очень острые зубы, она съест тебя рано или поздно. Не бойся.
Ты ничто, ты можешь быть слесарем 4 разряда, механиком «золотые руки», кандидатом наук или спортсменом. Но это не имеет значения, ты все равно ничто. О том, что ты все еще есть, тебе напоминают только довольно неприятные вещи: сапоги закона, разлагающиеся ноги, голод, убивающий вечер и ужасное утро. Твоя жизнь - кошмар обывателя, он относится к тебе, как к страшному сну, пытается не замечать тебя, обходить стороной или зарядить с ноги. Ты обречен, ты проклят. БИЧ Божий. Можно быть хорошим парнем и любить окружающих, быть позитивным, хорошо относится к соседям и животным. Можно прощать загнавшихся друзей, утешать коллег, можно даже давать милостыню старушкам в переходе. Но как можно вообще как бы тс ни было относится к человеку, который испражняется в собственные штаны, жрет из помойки и покрыт розовыми опухолями? Люде его боятся, а значит, ненавидят, простой механизм.
Тебя нет, когда ты лежишь на асфальте у вокзала; тебя нет, когда ты пьешь из пластиковой бутылки драгоценную «плешку» на техническом спирте; тебя нет в поездах метро и в переходах; когда ты идешь, ешь, чего-то делаешь — тебя все равно нет. И ты знаешь -если тебя нет - значит все в порядке, бед-" приходит, когда ты появляешься. Можно спастись на трубах теплотрасс, у выходов
вентиляционных шахт, в обжитых подвалах. Но если ты один,
шансов нет, все места уже забиты другими, тебя прогонят, изобьют или даже порежут свои же. Выволокут на пустырь за вокзалом, где тебя по запаху найдут только весной. «Подснежники».
Общество борется с тобой. Менты временами организуют облавы, собирают со всего вокзал, заставляют здоровых нести больных, гонят дубинками в вагон какой-нибудь электрички. Там всю толпу запирают и отправляют за 101 километр, там, в Чехове, развлекайся сколько угодно на морозе. Наци скинхеды практикуют тренировки физической удали на безопасных «недочеловеках» - на тех же бомжах.
Побираться бесполезно. Все точки схвачены, в Москве нет ни одного побирающегося без «крыши». Если у тебя нет ног и ты еще не совсем потерял человеческий вид тебе может повезти и тебя тоже возьмет к себе хозяин. Ты будешь собирать для него немалые деньги, а он будет кормить тебя и не даст замерзнуть на улице. Это действительно очень хорошая сделка. Если у тебя есть хорошие связи, ты даже можешь подработать на сортировке мусора, но это уже элитарные места.
Милиция разобьет тебе голову, если ты придешь на вокзал, скорая помощь не возьмет тебя в свою чистую машину. Ты мог бы быть носителем довольно дорогих органов, но если у тебя полноги в гангрене,начинающаяся с обморожения, она сделает из твоей плоти зловонную жидкость. Летом в ней могут тебя не возьмут даже эти люди. Газовая гангрена, сиреневая королева улиц, нестись личинки, но ты этого не почувствуешь, они едят только мершие ткани.
на улицах раздают бесплатную пишу гуманитарные помщи но тебе туда путь закрыт. Там обслуживаются чистые, плохо одетые «бездомные», у многих из которых есть квартиры, и документы. Запахом кала и гниения ты испортишь им пени, лучше не подходи к ним. т ы «бездомные» - самый скам. Они нормально одеваются, у них нет
ужасных болезней, они живут в общежитиях или на квартирах,
н приезжие или москвичи, их объединяет отсутствие
.тоянного заработка и желание быстрой наживы. Они прогоняют
бомжей с теплых точек, вымогают у них собранные деньги, режут
и отравляют клафелином незадачливых приезжих. Их полно
у вокзалов, им же в основном достается вся санитарная помощь. Помощь «бездомным», то бишь им. Вечером ярко горят столичные елки, пацаны и нелегалы едят урму на морозе. Некрасивые проститутки и тетки с картонками сдаю комнату» обступили вокзал. Из него сотнями снова и снова идят Москве в глотку. Нормальные люди спешат домой с юты. А рядом ты, снова и снова спускаешь в штаны.